Черт с ней, с добродетелью. Я понял, как у нее платье расстегивается…
Черт с ней, с добродетелью. Я понял, как у нее платье расстегивается…
Черт с ней, с добродетелью. Я понял, как у нее платье расстегивается…
Черт с ней, с добродетелью. Я понял, как у нее платье расстегивается…
Трудно оставаться одной… Трудно быть тем, кто остаётся.
Трудно оставаться одной… Трудно быть тем, кто остаётся.
Когда живёшь с женщиной, узнаешь каждый день что-то новое. Пока что я узнал, что длинные волосы забивают сток в душе, быстрее, чем успеваешь глазом моргнуть; что не рекомендуется вырезать что-либо из газеты, пока твоя жена это не прочитала, даже если это газета недельной давности; что я — единственный человек в нашей семье, который может есть одно и то же три вечера подряд без недовольной гримасы, и что наушники были изобретены, чтобы спасти супругов от музыкальных пристрастий друг друга.
Когда живёшь с женщиной, узнаешь каждый день что-то новое. Пока что я узнал, что длинные волосы забивают сток в душе, быстрее, чем успеваешь глазом моргнуть; что не рекомендуется вырезать что-либо из газеты, пока твоя жена это не прочитала, даже если это газета недельной давности; что я — единственный человек в нашей семье, который может есть одно и то же три вечера подряд без недовольной гримасы, и что наушники были изобретены, чтобы спасти супругов от музыкальных пристрастий друг друга.
Люби мир и себя в нём, двигайся в нём, как будто нет никакого сопротивления, как будто мир — твоя естественная среда обитания.
Люби мир и себя в нём, двигайся в нём, как будто нет никакого сопротивления, как будто мир — твоя естественная среда обитания.
Моя комната — это диван, кресло и тысяч пять книг.
Моя комната — это диван, кресло и тысяч пять книг.
Тебя никогда не беспокоит, что всё самое лучшее уже случилось?
Тебя никогда не беспокоит, что всё самое лучшее уже случилось?
Слезы текут по её щекам. Я обнимаю её, прислоняю спиной к себе, мою жену, Клер, в полном здравии, на берегу после кораблекрушения, плачущую как маленькая девочка, чья мама машет ей рукой с палубы тонущего корабля.
Слезы текут по её щекам. Я обнимаю её, прислоняю спиной к себе, мою жену, Клер, в полном здравии, на берегу после кораблекрушения, плачущую как маленькая девочка, чья мама машет ей рукой с палубы тонущего корабля.
Горько сожалею о том, что никогда не увижу её с этим лицом, с которым она будет продолжать жить без меня, которое я никогда больше не поцелую, которое будет принадлежать миру, и я не узнаю его и в нём я буду только воспоминанием.
Горько сожалею о том, что никогда не увижу её с этим лицом, с которым она будет продолжать жить без меня, которое я никогда больше не поцелую, которое будет принадлежать миру, и я не узнаю его и в нём я буду только воспоминанием.
Я люблю тебя, всегда. Время – ничто.
Я люблю тебя, всегда. Время – ничто.
Иногда я рада, когда <..> исчезает. Но я всегда рада, когда он возвращается.
Иногда я рада, когда <..> исчезает. Но я всегда рада, когда он возвращается.