Она была из тех девушек, на которых сразу не обратишь внимания, зато потом они нравятся всё больше и больше.
Просто мне грустно. Очень грустно. И перед тобой неудобно. Я лишь требую от тебя и ничего не даю взамен. Говорю что в голову взбредет, вызываю, таскаю за собой. Но ты — единственный, с кем я могу себе такое позволить.
Такое чувство, будто наглотался пасмурного неба.
Нужно выплескивать чувства наружу. Хуже, если перестать это делать. Иначе они будут накапливаться и затвердевать внутри. А потом-умирать.
Я не такой сильный человек. И мне далеко не все равно, поймут меня или нет. Есть те, кого я хочу понять и самому быть ими понятым.
— Скажи что-нибудь еще красивее. — Я тебя очень люблю, Мидори. — Как сильно? — Как весенний медведь. — Весенний медведь? — Мидори опять подняла голову. — В каком смысле — как весенний медведь? — Ну вот гуляешь ты одна по весеннему полю, а с той стороны подходит к тебе медвежонок с шерсткой мягкой, как бархат, и круглыми глазками. И говорит он тебе: «Здравствуй, девочка. Давай со мной поваляемся?» И вы с ним обнимаетесь и играете весь день, катаетесь по заросшему клевером пригорку. Красиво? — Правда красиво. — Вот так сильно я тебя люблю.