Между воображением человека и обретением желанного лежит пространство, которое человек может преодолеть лишь своим страстным стремлением.
Наши желания — это полужизнь, наше безразличие — это полусмерть.
Не удивительно ли, что жажда определенных удовольствий есть часть моей боли?
